Плотина - Страница 17

Джефферс спустился донизу. Он посмотрел на свои сапоги и увидел, что они на пятнадцать сантиметров погружены в воду. Бог мой, да почему же Дункан не докладывал об этом? Должно быть, какой-то насос вышел из строя. В боковой камере было три электрических насоса, два из них не работали. Джефферс открыл металлическую дверцу стенной коробки электрощитка. Два автоматических выключателя отпали от цепи и отсекли ток. По всей вероятности, перегрелись, заключил он. Отщелкнул их обратно на место и услышал, как моторы снова загудели. Когда уровень водохранилища высокий, они должны работать круглосуточно. Может быть, следовало бы ввести в действие еще парочку. В любом случае галерея должна просохнуть через денек-другой... если только вода не поступает быстрее, чем он полагал. Он прошел по туннелю к скоплению аппаратуры в пятнадцати метрах.

Джефферс представил себя окруженным репортерами, которые, наклонив головы, быстро строчат в своих блокнотах, пока он говорит. Голос его был громким и жесты широки, что должно подчеркнуть суть высказываний.

– Возьмем, например, наше озеро Граф Уоррен. На каждый уик-энд люди приезжают в своих домиках на колесах, этих газопожирателях, на моторных катерах, словно уже и завтрашнего дня не будет. Откуда же, черт подери, по их мнению, берется топливо? По взмаху волшебной палочки, что ли? При отсутствии АЭС и ГЭС нам необходимо будет это топливо, чтобы выработать электроэнергию. Но у них ведь на бамперах наклейки, вроде «Больше никаких АЭС» или «Нет плотине в Оубэрне»! Ну, а потом они расставляют палатки на алюминиевых шестах и извлекают из алюминиевой фольги сандвичи с икрой. Они что же, не понимают, что алюминий подобен отвердевшему электричеству? Дамы и господа, представляющие прессу, чему, черт подери, учат в школе?

Он остановился перед рядами приборов с экранчиками, осветил их фонарем и принялся бегло записывать цифры в блокнот. Вода капала с потолка туннеля почти как дождь, и приходилось исхитряться, чтобы блокнот не промок насквозь. Джефферс заметил кусок фанеры, который Дункан, должно быть, запихнул за несколько труб, чтобы укрыть некоторые измерительные приборы и создать сухое местечко, где можно было бы стоять. Джефферс вынужден был признать, что воды туда текло чертовски много, и некоторые из показаний приборов были выше, чем когда-либо прежде, насколько он мог припомнить. Должно быть, открылись кое-какие новые трещины, так что, возможно, понадобится еще одна заливка жидким раствором.

Добрая треть измерительных приборов была неисправна, большинство из них еще пять лет назад стали жертвами землетрясения. Пластиковые трубы, которые вели к датчикам в насыпи дамбы, были тогда раздавлены или расколоты из-за усадки, другие измерительные приборы заржавели, были испорчены отложениями солей или же попросту износились. Некоторые с самого начала никогда не действовали или же давали недостоверные показания. Что за напрасная трата денег этих проклятых налогоплательщиков! Джефферс улыбнулся, вспомнив о парне-несмышленыше, звонившем из Лос-Анджелеса. Как же он разволновался, когда узнал, что система контроля уже не была столь точной и чистой, как в момент окончания строительства плотины. Как будто несколько испортившихся измерительных приборов могут что-то означать! Этот парень вел себя так, словно наткнулся на нечто важное! В былые времена, подумал Джефферс, нам не нужны были бы все эти пьезометры, датчики напряжения, камеры проверки давления и вообще все это остальное дерьмо. Зато плотины, которые мы тогда строили, до сих пор стоят по всей стране, подобно многочисленным Гибралтарским скалам. Ты уж извини, сынок, только плотина в ущелье Сьерра никуда не собирается сдвигаться.

Впрочем, мокро там было, это уж точно, Дункан должен был сообщить об этом. Беда в том, что Дункан работает слишком уж формально, запишет цифры – и все, а что они означают, его не интересует. Если бы полную рыболовов лодку каким-то образом засосало в один из туннелей, Дункан, по всей вероятности, проигнорировал бы ее, поскольку в бланке отчета соответствующей графы не было. Ужасно мокро. Становилось уже просто интересно взглянуть, какова ситуация в самом конце галереи D. Если она там так же плоха, как и здесь, придется сообщить Болену, что следует предпринять какие-то корректирующие меры. Он попытался открыть дверь галереи D, но ручка не поворачивалась.

– Ральф Надер, – объявил он темноте. – О мой Бог, не заставляй обращаться к нему. Этот ханжеский горшок с мочой в самом деле приводит меня в бешенство. – Джефферс вытер руки носовым платком. – О Святой Ральф! Всегда подыщет кого-нибудь другого вместо себя. Это бессмысленно. Как-то не по-человечески. Должна же у него быть своя точка зрения.

Джефферс вцепился в ручку обеими руками и нажал на нее. Сгорбившись и собрав все силы, он смог наконец медленно повернуть ручку вправо до упора.

– Ты... можешь... быть... уверен, – говорил он, напрягаясь, – что старый добрый мистер Надер... подыскивает... что-то... для... первого... номера...

Внезапно стальная дверь с силой пушечного выстрела резко распахнулась, опрокинув Джефферса в неуклюжую позу навзничь. И в тот же миг тонны неистовой бурой воды обрушились на него, его волокло и швыряло все дальше и дальше, а он на ощупь отчаянно выискивал что-нибудь, за что можно было бы зацепиться. Колени, локти и голова стукались о дорожку и стены, а бушующий поток увлекал все дальше и дальше. Вода со все возрастающей скоростью скакнула на 60 метров вниз по туннелю, пока не ударилась о бетонные ступени. Возникшая при этом волна взлетела на пятнадцать метров вверх по скату, а потом схлынула вниз. Потерявший сознание Джефферс, находившийся на метр ниже поверхности воды, спазматически открыл рот и сделал вдох...