Плотина - Страница 72

А вот и дача. На подъездной дорожке автомобиль, но это не машина Элеоноры. Если он не ошибается, машина принадлежит Расселу Стоуну, танцовщику, с которым она была близка, когда в ее жизнь вошел Рошек. Господи, подумал он, конечно же, они не вместе там, в доме. Она же поклялась, что покончила со Стоуном. Просто Стоун приехал один. Да, конечно же, так и было, а она одолжила ему свой ключ.

– Сажать машину? – крикнул пилот, когда они оказались над лужайкой, возле дома.

– Зависни, – крикнул в ответ Рошек.

Открылась входная дверь. Стройный мускулистый молодой мужчина в трусах вышел на крыльцо и прикрыл рукой глаза. Это был Стоун. Да, точно. Теперь Рошек был уверен, и на него нахлынул приступ гнева. Ему претила мысль, что соперник провел ночь в «Лесном ручье», пусть даже с разрешения Элеоноры... Особенно если с ее разрешения...

В затененном дверном проеме показалась женщина.

– Только бы не Элеонора, – прошептал Рошек, – пожалуйста, пожалуйста...

Но это была Элеонора в шелковой пижаме, подаренной им на Рождество. Она выскользнула на солнечный свет и обвила рукой талию Стоуна. А он положил свою руку ей на плечи и подтянул к себе. Оба внимательно смотрели на вертолет. Рошек увидел, как ее рука поднялась, чтобы защитить глаза от солнца, словно птичка, возносящаяся в небеса. Даже простейшие ее жесты были так изящны и элегантны, что он...

– Вверх, – резко приказал он летчику, показывая вверх, – давай поднимай машину вверх!

Пока вертолет набирал высоту, Рошека душили конвульсивные рыдания. Он прикрыл лицо носовым платком и усиленно старался вернуть самообладание.

– Эй, – сказал летчик, – с вами все в порядке?

Рошек кивнул, нарочито шумно высморкался и сделал несколько глубоких вдохов. Поднявшись на четыреста пятьдесят метров, вертолет слегка накренился и ринулся вперед, прямым курсом на северо-восток. В отдалении уже была видна сверкающая поверхность озера Граф Уоррен. Заострясь, оно как бы узким пальцем нависало над Саттертоном. Виднелась и крошечная коричневая тропка – это была плотина, сдерживавшая водохранилище, словно пробка в бутылке.

Правая смотровая представляла собой покрытую асфальтом площадь примерно в полгектара, на которой со стороны ущелья выстроились телескопы-автоматы, работающие от опущенной монетки. Площадка находилась на тридцать метров выше гребня дамбы, и в летние уик-энды ее заполняли автомобилисты, порой до двухсот. Фил, вооруженный двусторонним радиопередатчиком и биноклем, устроился в самой дальней точке, где два пролета оградительных перил сходились на верху голой скалы, напоминавшей нос корабля. Это был наилучший наблюдательный пункт. Слева от него темно-зеленая вода спокойно перетекала через открытые ворота водослива, опущенные под острым углом. А у нижнего бьефа, далеко справа от Фила, вода бушевала беспрестанными взрывами брызг, ударяясь о поле массивных бетонных блоков. Гасители энергии были спроектированы так, чтоб нисходящий поток попадал в реку, не выдалбливая в русле промоин и трещин.

На дальнем берегу реки находилась автостоянка при электростанции, теперь опустевшая, если не считать помятого и почти невосстановимого «мустанга», который Фил решил бросить. Как и предлагал Болен, электростанцию эвакуировали, а перед дверьми во входной туннель установили защитную стенку из грузовиков в надежде сохранить дорогостоящие генераторы от полного затопления.

У подножия насыпи плотины за водосливом блестела от влаги круглая площадка диаметром девяносто метров, выглядевшая рыхлой и пористой. С ее нижнего зазубренного края длиной двадцать пять метров вниз по холму неукротимым каскадом обрушивался мощный поток коричневой бурой воды.

Держа микрофон радиопередатчика близко ко рту, чтобы его слова можно было расслышать сквозь рев воды. Фил сообщал о развитии катастрофы:

– Верхний край прорыва сейчас находится на высоте сто пятьдесят. Расход потока за последние пять минут удвоился. Насыщенная водой область возрастает, прорыв возможен. Теперь я оцениваю время до полного разрушения в тридцать пять минут.

Справа, в отдалении, лежал Саттертон, его нижняя часть уже была сильно размыта поднимающейся водой. Три кирпичных товарных склада времен «золотой лихорадки», выдержавших бесчисленные наводнения, теперь были смяты и скрылись под водой. Фил наблюдал в бинокль, как дюжина деревянных домиков сорвались с фундаментов, перевернулись крышей вниз и распались на куски. Какое-то большое, увенчанное куполом белое здание было волшебным образом приподнято над фундаментом и унесено вниз по течению без малейшего крена или разворота, словно величавое экскурсионное судно викторианских времен отправилось в неторопливое путешествие по Темзе. Но у поворота реки к югу от города купол обвалился вертикально вниз, ибо здание рассыпалось в разные стороны и быстро затонуло.

Фил чувствовал себя корректировщиком огня в какой-то фантастической войне, передающим боевые сводки генералам в полевую штаб-квартиру за линией фронта. В данном случае полевая штаб-квартира была от него всего в нескольких метрах, поскольку смотровая площадка превратилась в нечто вроде резервного места дислокации властей. Одной из первых прибыла миссис Лехман, управляющая автофургоном, настолько загруженным разным оборудованием, что днище почти скребло по земле, а за ним следовал вагончик, ощетинившийся радиоантеннами. Затем прибыли автомобили шерифа, начальника полиции, руководителя пожарной службы, а также главы местного Красного Креста. Патрули шоссейной полиции держали один участок свободным для посадки вертолетов официальных лиц из Сакраменто, хотя самым первым прибыл вертолет с бригадой из телевизионной программы новостей.